ИСТОРИЯ ЛИСТОВЁРТКИ: ВЗГЛЯД ИЗНУТРИ
Прошу любить и жаловать: Сергей Александрович Касилов, генеральный директор виноградарского хозяйства "Вина Прикумья". В течение пяти лет Коваленковы буквально эксгумировали, затем реанимировали и реабилитировали 450 га его виноградников, полумёртвых, серых от листовёртки. И вот он рассказывает, как это было. Так рассказывают о пережитых чудесах или невероятных подвигах. Уже третий год, как листовёртки почти нет, и урожай вырос впятеро, а в глазах директора всё та же смесь облегчения и ошарашенности. Его рассказ не нуждается в комментариях.
"Гроздевая листовёртка много лет была у нас самой жуткой проблемой: гибло 50, а то и 70% урожая! Первое поколение замечали, как и все: лишь тогда, когда в гроздях уже паутинка. Второе обнаруживали уже внутри ягод – ничем не взять. Третье поколение могло выжрать весь ранний урожай в одну неделю – приходилось снимать кислым, дней на десять раньше! Обычная осеняя картина: треть гроздей гнилые, в лодочках серая гниющая масса… Привыкли и не задумывались: да вот дождь, да вот болезни, да виноград без гнили не бывает!.. Представляете?..
Потом всё же додумались: гусеница урожай гноит! Зовём СтаЗР, они смотрят: "Ну, не те сроки, не так обрабатываете…" Уточняем, переделываем – всё то же. Развесили феромонные ловушки – а бабочки не вмещаются, по 500 штук набивается! Как тут считать!? Говорят: работайте ночью – выше эффект. Стали ночью опрыскивать. Лаборантка с ловушками выйдет – и стоит вся мохнато-серая в свете фар. Ну, точно привидение! Это был шок. Нигде такого не видели! Зав кафедрой ВНИИ виноградарства и виноделия только и сказал: "Катастрофа".
Прикинули: летит больше 500 штук на ловушку, лучшие яды снимают 85% - остаётся 70 штук, а порог вредоносности – 20! Работаем через десять дней, 1-го и 10-го каждого месяца. После яда десять дней людей выпускать нельзя. Остаётся всего декада с 20-го по 1-е – хоть что-то сделать с кустами. А ещё болезни, "барбоска" каждую неделю, да плюс после каждого дождя! Захлёбываемся ядами и медью, постоянно "сидим на колесе", людей тошнит, рвёт, кашель, задыхучка!..
Что сделаешь за десяток дней в месяц?.. А ещё три полива надо дать – по неделе на полив. С ума сойдёшь, но ничего не успеешь! Жертвуем чеканкой, пропускаем поливы, да людей мало… И тут ВНИИ ВиВ говорит: "Если 70 штук – три обработки надо!" Это называется ПРИПЛЫЛИ. Вообще к кустам не подойдёшь! Они разваливаются, вьются по земле, ползут ряд на ряд – "за руку здороваются". Трактора – по лозам, а на почве вся инфекция, всё горит – и никак не затушишь! Одно за одно: за что-то берёмся – валим остальное.
Прозвали нас "заповедником листовёртки". В километре от плантаций, у конторы, ловушки бабочкой забиты! В соседних сёлах весь виноград на беседках стекает на бетон. А как дышать?.. Едешь: ага, вот язык немеет, а вот губы щипать начали – уже знаешь, где и чем работают! А кусты у нас – двуплечий приземный кордон, "кочерыжка с рожками". Грозди у земли, снизу всё густо, не проветривается, болеет, и для гусениц находка: опрыскиватели не пробивают! ВНИИ ВиВ: "У нас вариантов нет". Я тогда подумал: да выкорчевать всё к такой-то матери!
Тут слухи: в Анапе кто-то биометодом работает. Едем. Оказывается – бутафория, "биометод" только для видимости. Предлагают аэрозольный генератор. Попробовали: не пройдёт. Работает только химией, и только эмульсиями – а как порошки наносить, биопрепараты?! И покрытие зависит от ветра – а он, видишь ли, меняется… Выяснили: только у В. В. Мирошниченко, в колхозе им. Ленина, в посёлке Виноградном работают лепидоцидом. Но там листовёрток – 20 штук на ловушку! А они по вкусным сортам ещё и химию добавляют.
Но всё таки, выходит, можно численность держать!? Как узнать, кого искать? И вот тут наконец-то вырвали к себе Коваленкова. Привезли на уборку – а в лодочках всё шевелится. Так сначала даже он испугался! Но въедливый он, упрямый – всё же взялись они с Натальей Михайловной. И начали распутывать ситуацию, как Шерлоки Холмсы. Сделали сотни анализов, просмотрели и препараты, и листовёрток – на всех кварталах. Никто из нас понятия не имеет, как анализировать препараты на эффективность – только они! И Вячеслав Георгиевич приговорил: "Ничего не работает! Кроме пиринекса и инсегара – ничего". Сразил наповал! А ведь действительно: полтора десятка ядов постоянно берём – и толку ноль! Форсунки отладили, стали работать по каждому ряду – нет эффекта. А ларчик просто открывался: яды не работают! Предложил новые препараты: инсегар, акарин, фитоверм, лепидоцид – они работали. По-другому – но работали! Стали пробовать разные схемы. Тут чудеса и начались.
В 2003 нашли мы панацею: моспилан. Бьёт на 90%! Закупили – давай, шуруй! А Коваленков: "Не спешите, ребята, надо проверить. Давайте пока инсегар с лепидоцидом". Как так?! Посмотрели они – а хвалёный моспилан не работает: надурили нас торговые фирмы! Оказалось: они, видите ли, на семинаре всё испытывали, обрабатывая по четыре ряда. Забыли, бедолаги: бабочка-то летает! В общем, чушь получилась – Коваленков спас. Потом ещё спас, и ещё.
И стали мы его слушаться во всём. Жёстче и дороже наших схем тогда не было в крае. Инсегар, лепидоцид, пиринекс – дорогие препараты! Лепидоцид три года Коваленковы для нас делали – немного меньше эффект, но втрое дешевле бердского. Потом уже мы сами на бердский перешли. До пяти миллионов рублей на защиту тратили. Но зато и эффект! С каждым годом – бабочки всё меньше, а урожай всё лучше.
2002: сильные морозы. Остались живы только почки в валу. Кусты хорошо отросли, да и бабочку в тот год сняли качественно.
2003: в июне торнадо с ливнями. Первое поколение успели снять. А потом виноградники затопило на метр – и много гусениц смыло. Полмесяца не заходили, листовёрткой не занимались – били милдью ридомилом с вертолёта. Но оказалось: листовёртка упала втрое, и урожай был рекордным за последний десяток лет! Соседи начали присматриваться.
2004: кусты хорошо отросли, да год високосный – по урожаю пиковый. Цель невозможная, утопическая: 1-го – химию, 10-го – био, и всё. Чтобы 20 дней с кустами работать! И Вячеслав Георгиевич нашёл связку: инсегар – лепидоцид. Люди впервые вздохнули!
2005: на второй бригаде – только биопрепаратами обошлись! На других Агадаи и Дойна, привлекательные для листовёртки сорта. Там три года приходилось химию применять, но теперь и тут – био. В общем, за четыре года листовёртку свели почти к нулю – и в основном спокойно биопрепаратами поддерживаем. Урожай был 15-20, стал – за 60 ц/га и выше. Химия всегда в запасном ящике лежит, но уже понимаем: скатимся на неё – снова бабочкой зарастём!
Мы, агрономы, привыкли скакать вслепую по верхам, и не видим того, что реально есть. И теперь поражаемся: целый месяц уборки – все грозди чистые, продукция столовая! Только в каждой двадцатой грозди – гусеничка. А у соседей – в каждой грозди штук по пять!
И всё же в крае с виноградарством сверхтяжко. Зона укрывная – урожаи далеко не кубанские. Вот мы: химии стало впятеро меньше, плантации стали ухоженными, люди здоровыми, урожай высоким – да! Но защита дешевле не становится: препараты дорожают быстрее всех доходов. И горючка дорожает, и зарплату надо поднимать! Урожай в 50 ц/га, сданный в виде виноматериала, покрывает максимум 70% затрат. Набрал кредиты, ужал зарплату – и люди разбегаются. Можно было бы выкручиваться на розливе своих вин, так не дают лить: то смена акцизов, то регистрация марок, то штрих-код… Если б вы знали, насколько проще взять дешёвый аргентинский виноматериал – и за полгода окупить без всяких заморочек! Но куда ты без людей? А они без тебя – куда?.. Вот так и живём. Летит российский философ с тридцатого этажа. Пролетает двадцатый: "Ну, пока всё идёт хорошо!"
